Хороший год

— Валерий Николаевич, лесной бизнес в один голос заявляет, что 2021 год был для заготовки древесины просто идеальным. Согласны с коллегами?

— Совершенно верно. Этот год можно назвать исключительным с точки зрения климатических условий: прекрасная для заготовки зима, немного жаркое, но вполне комфортное лето. Кроме того, хочу отметить и достаточно спокойную ситуацию с лесными пожарами. В нашем лесфонде произошло всего два возгорания, которые были оперативно устранены собственными силами. Поэтому постоянно шли с опережением планов, что позволит достичь отметки в полтора миллиона кубометров по заготовке, то есть освоить практически всю нашу лесосеку.

Впервые выходим и на 240 тысяч кубов по производству пиломатериалов. Так как мы работаем исключительно на своем сырье, дефицита ресурсов у двух наших заводов не было, они работали на полную мощность.

— 240 тысяч кубометров пиломатериалов — отличные показатели. За счет чего удалось добиться роста объемов производства?

— В первую очередь это результат масштабной модернизации производственной линии на лесопильном заводе ООО «Белозерсклес» в Верегонце, сейчас завод стабильно выходит на цифры в 10–10,5 тысячи кубов в месяц. Теперь ставим дополнительные сушильные камеры на производственной площадке АО «Белозерский ЛПХ» в Нижней Мондоме. Это позволит нарастить объемы лесопиления в ближайшем будущем. Кроме того, начинаем реализацию еще одного приоритетного инвестиционного проекта в области освоения лесов. Правительство Вологодской области и Рослесхоз нас полностью поддержали, документы уже находятся на согласовании в Минпромторге.

Речь идет о строительстве большого лесопильного завода на базе Бабаевского леспромхоза. В ближайшее время должны начаться земельные работы. Когда проект будет утвержден на федеральном уровне, «Череповецлес» получит дополнительную лесосеку — 820 тысяч кубометров на территории сразу нескольких муниципалитетов: в Бабаевском, Чагодощенском, Белозерском, Кадуйском, Череповецком, Вологодском, Грязовецком и Вашкинском районах. Для сравнения: под завод в Верегонце мы также получали дополнительный лесфонд, но тогда речь шла всего о 330 тысячах кубических метров. 330 тысяч и 820 тысяч — это хорошо характеризует масштаб и перспективы будущего завода.

Выпуск продукции на предприятии в Бабаевском районе составит порядка 250 тысяч кубов. То есть новые производственные мощности позволят компании удвоить собственную переработку. В проекте запланировано и строительств современного пеллетного цеха на 50 тысяч тонн топливных гранул в год. Сейчас, к слову, мы выпускаем по три тысячи тонн в месяц. Поэтому и в этом сегменте «Череповецлес» сделает значительный шаг вперед.

— На какие объемы по лесозаготовке позволит выйти реализация этого проекта?

— По заготовке через несколько лет холдинг достигнет цифры в 2,2-2,3 миллио-на кубических метров древесины в год. По новым правилам, если мы запускаем завод в начале 2024 года, то лес начнем получать только в третьем квартале 2023 года. Приоритетным инвестиционным проектом мы занимаемся с апреля и надеемся, что в самое ближайшее время получим положительный результат. Думаю, до Нового года обязательно защитимся в Минпромторге.

Отложенный спрос

— 2020 год из-за пандемии и приостановки работы многих лесоперерабатывающих заводов в Европе, Азии, Америке был для лесного рынка очень непростым. Какова ситуация в этом году?

— Ситуация на рынке по круглому лесу была стабильная. Цены были на выгодном для нас уровне, что дополнительно связано с достаточно высоким для экспортно ориентированных компаний курсом евро и доллара. Что касается пиломатериалов, то спрос на них тоже высок: каждый месяц мы отгружаем по 17-18 тысяч тонн потребителям. Пиломатериалы высокого качества из нашей северной елки идут в основном на зарубежный рынок — в страны Европы, в Китай и так далее.

Отмечу, что стоимость продукции начала расти с осени прошлого года, и этот тренд продолжался, пожалуй, до августа 2021-го. Таких цен не было никогда! По крайней мере, за все мои 26 лет работы в лесном бизнесе подобной ситуации на рынке я не припомню. На мой взгляд, это объясняется отчасти и отложенным спросом из-за пандемии коронавируса, когда многие предприятия действительно заморозили производственные мощности. К концу прошлого года ситуация стала выправляться, отрасль начала дышать полной грудью.

Сейчас, когда рынок несколько удовлетворил спрос на высококачественное сырье, цены пошли вниз, но всё еще остаются достаточно высокими, чтобы позволить нам гораздо быстрей окупить свои вложения в покупку техники, модернизацию производства и увеличение мощностей. Можно сказать, что «Череповецлес» смог компенсировать издержки и потери трудного 2020 года. Только представьте себе, доходило до того, что рентабельность по лесопилению за девять месяцев не превышала и двух процентов! Для сравнения: в этом году рентабельность скакнула к 30 %. Разница, как видите, очевидна.

— Вы сказали об ажиотажном спросе на круглый лес и пиломатериалы. Как складывались продажи пеллет?

— Здесь нам также помог погодный фактор. Благодаря холодной зиме 2020 года в Европе спрос на пеллеты значительно вырос. Сказывается и непростая ситуация на газовом рынке, где серьезно растут цены. Пеллеты же для европейских потребителей остаются достаточно доступным альтернативным газу видом топлива.

Самым хорошим годом для холдинга с точки зрения заготовки, производства лесоматериалов и продаж до сих пор оставался 2018-й. Думали, что все факторы — климатические, рыночные — не повторятся в обозримом будущем, но нет — 2021 год в этом смысле смело можно сравнивать.

— Уже есть прогноз на 2022 год? Как, на ваш взгляд, будет развиваться ситуация в ЛПК и на мировых рынках?

— Следующий год может быть несколько труднее. Видя рыночную динамику, можно предположить, что будет перенасыщение рынка сырьем. Мы уже фиксируем этот процесс по фанерному кряжу, причем впервые за три года. А вот по хвое вопросов пока никаких нет — ни по балансам, ни по пиловочнику, так как на Северо-Западе довольно давно держится дефицит ресурсов. Это связано с тем, что за последние годы создано огромное количество новых производственных мощностей, в том числе и крупных лесопильных производств, проведена модернизация старых заводов и лесопилок. Логично, что древесины на всех не хватает, поэтому спрос и цены, уверен, останутся на высоком уровне.

Снизить себестоимость, улучшить качество

— Все предприятия, входящие в холдинг «Череповецлес», работают и над качеством продукции. Знаем, что разработана система контроля качества на каждом участке: на делянке, на приемке на нижних складах, при отгрузке и так далее. Предусмотрена дополнительная мотивация для сотрудников всех уровней. Почему вы настолько плотно занялись вопросом качества древесины?

— Мы всегда старались работать над качеством продукции, ведь от этого напрямую зависят наши доходы, контракты с крупными потребителями как в России, так и за рубежом, и наш имидж, в конце концов. Но, действительно, в последнее время «Череповецлес» начал уделять данным вопросам еще большее внимание. Дело в том, что на сегодняшний день заметно выросли расходы на перевозку древесины. Доставлять клиенту продукцию ненадлежащего качества стало совершенно нерентабельно.

С лесом работать непросто. Очень много зависит от человеческого фактора. Всё начинается с оператора на лесозаготовке. Поэтому мы и ввели дополнительную мотивацию, в первую очередь финансовую. Таким образом, на предприятиях установлены отдельные расценки для операторов на фанерный кряж, на пиловочник, на другие дорогостоящие сортименты. Люди должны понимать, что нужно вести из леса деньги для компании, а не просто кубометры.

Когда мы заходим на делянки, они оцениваются с точки зрения качества древесины. После этого до мастера участка доносится план по сортиментам. От того, как он будет выполнен, зависит финансовое благополучие компании, а следовательно, и заработная плата всех сотрудников. Отмечу, что все предприятия справляются со своими плановыми заданиями.

И мы, признаюсь, достаточно сильно продвинулись в заданном направлении. Операторы лесозаготовительной техники отлично понимают, что от них требуется. Приведу простой пример, с которым я лично столкнулся этой зимой в Бабаевском районе. Делянка на болоте, где тонкая сосна, береза. Оператор в разговоре со мной посетовал, что с таким лесом «достать» дорогостоящие сортименты совершенно нереально, а значит, и он сам заработает меньше, чем хотелось бы. Проверили — нет, идет точно в плане по сортиментам. Даже на таком непростом участке выжимает всё возможное. Действительно, бывает, что мастерскому участку попадается плохой лес, но в следующий раз стараемся ребят поставить на хороший, чтобы у людей была дополнительная мотивация работать и зарабатывать.

Раньше эффективность работы лесопромышленных предприятий оценивалась исключительно в цифрах заготовленных кубометров. На качество смотрели мало и зачастую везли из леса «дрова».

Сейчас ситуация не только у нас, но и в целом по стране изменилась в лучшую сторону. Это и понятно, увеличение объемов заготовки должно идти рука об руку с ростом качества древесины. Дорожают ГСМ, техника, запчасти. Чтобы вывезти древесину, нужно строить десятки и сотни километров лесных дорог. Всё это ложится в себестоимость продукции. Если не проводить работу над качеством, то бизнес просто перестанет быть рентабельными. Не буду скрывать, «Череповецлесу» тоже было непросто удержать себестоимость, но предприятиям холдинга это удалось. Даже удалось снизить ее по сравнению с прошлым годом, хоть он и был не совсем показательным.

— Перевозка занимает большую долю в себестоимости продукции. Большинство лесозаготовителей активно внедряют цифровые решения, чтобы улучшить контроль за парком техники.

— «Череповецлес» не исключение. Сегодня на всех наших машинах стоят датчики, системы спутникового мониторинга, мониторинга расхода топлива. Водители в обязательном порядке проходят обучение грамотному, безопасному и экономическому управлению лесовозами. То есть мы совершенно точно знаем, куда едет водитель, с какой скоростью, верно ли он принимает решения в тех или иных дорожных ситуациях, видим расход горючего. Отслеживаем буквально все значимые показатели! Оперативно разбираемся, если цифры нас не устраивают. А это не так часто, но случается: бывает, техника подводит, состояние дорог не позволяет экономить ГСМ и укладываться в нормативы, а бывает, неопытный или невнимательный водитель допускает ошибки при управлении транспортным средством.

Цифровизация отрасли уже не просто будущее ЛПК, это его настоящее. У нас у каждого руководителя в смартфоне программное обеспечение, позволяющее в режиме реального времени отслеживать все производственные процессы. Для оценки лесов используем дроны. Это позволяет лучше оценивать перспективы лесозаготовки, выстраивать более эффективное планирование деятельности на всех участках.

— Вы уже затронули тему обучения сотрудников. Как на сегодняшний день ведется работа с профильными учебными заведениями?

— Продолжаем обучение и повышение квалификации специалистов в своем образовательном центре. Активно сотрудничаем с Череповецким лесомеханическим техникумом в подготовке кадров для лесной отрасли. В 2018 году подарили учреждению форвардер, в 2020-м поставили два дополнительных симулятора лесозаготовительной техники, чтобы ребята могли отрабатывать навыки работы на делянках. Помогли оборудовать класс для подготовки операторов харвестеров и форвардеров. Студенты проходят на предприятиях холдинга производственную практику. За перспективными учащимися мы наблюдаем, трудоустраиваем выпускников. Но всё равно хороший оператор получается только на предприятии. Новичков в обязательном порядке закрепляем за наставниками. Так совместными с образовательным учреждением усилиями и растим смену для лесного комплекса.

Но есть очень серьезная проблема. После техникума парни сразу же идут в армию. После службы редко кто возвращается в свой район. Как-то глава Вашкинского района попросил поговорить с местными ребятами. Рассказал им о профессии, о возможных заработках, о том, что мы гарантируем полный соцпакет и жилье через три года работы. Покивали, да, условия хорошие, но никто так и не остался на малой родине, все после армии подались в Вологду, Череповец. Один, знаю, работает охранником в областном центре.

К сожалению, село отстает в социальном плане от городов. Здравоохранение, образование в глубинке оставляют желать лучшего, нет качественного досуга. Людям нужны не только большие заработки, но и комфортные условия жизни. У них же семьи, жены, дети, поэтому все ищут, где им самим и их родным будет лучше. Винить ребят за это совершенно точно нельзя.

— Ваши операторы лесных машин одни из лучших на Северо-Западе. Переманивают конкуренты?

— И такая проблема существует. Едут работать вахтовиками, где заработки еще больше. В один год в Белозерском леспромхозе за лето лишились сразу шестерых операторов. На той же вахте они получают 80 тысяч за две недели, а потом можно отдыхать и думать, что жизнь удалась. Но такая работа — это всегда риск, на который молодые люди, к сожалению, идут. К примеру, там могут платить в конверте, о соцпакете вообще не стоит заикаться. Но молодежь не думает на перспективу, а хочет высокий заработок здесь и сейчас. В общем, хороших операторов мы научились готовить, осталось решить проблему с сохранением кадров. Для нас она стоит очень остро, у нас работают 16 лесозаготовительных комплексов, и штат операторов харвестеров и форвардеров составляет 128 человек.

Инвестиции в будущее

— На федеральном уровне поставлена задача через несколько лет перевести лесной комплекс на посадочный материал с закрытой корневой системой. Каковы перспективы обеспечения посадочным материалом в вашем холдинге?

— В рамках приоритетного инвестиционного проекта мы уже планируем закупить теплицы для производства посадочного материала с ЗКС. Скорее всего, развернем производство сеянцев в Бабаевском леспромхозе. Рассчитываем получать до 2,5 миллиона саженцев ежегодно. К 2024 году выйдем на полное обеспечение себя посадочным материалом с закрытой корневой системой. Весь проект обойдется компании в 150 миллионов рублей.

— Увеличение объемов заготовки и вывозки заставляет предприятия модернизировать и увеличивать парк техники.

— Тут стоит говорить не только об увеличении производства. Обновление техники — это постоянный и плановый процесс. Харвестеры и форвардеры меняем после того, как они выработают максимум по 20 тысяч мото-часов. Если этого не сделать, то затраты на ремонт машин станут запредельными. К сожалению, качество техники снижается. Многим производителям выгодно зарабатывать на запчастях и ремонте машин. Если раньше форвардер без серьезных поломок отрабатывал до

30 тысяч мото-часов, то теперь 17–20 тысяч уже предел, надо менять, чтобы не потерять производительность.

У нас заведено, что все леспромхозы в декабре защищают бюджет, где в обязательном порядке учтены средства на обновление техники, строительство лесных дорог и прочее. Понимая, что на машиностроительном рынке отмечается определенный дефицит из-за пандемии, стараемся действовать на опережение. Договоры на следующий год с поставщиками техники мы уже заключили. Но всё равно новые лесовозы, харвестеры, форвардеры, экскаваторы, погрузчики придется подождать. Ближайшая техника придет только летом из-за производственных трудностей на заводах, в том числе с закупкой электроники для машин.

Как снять технологические барьеры

— С 1 января начнут действовать дополнительные нововведения ЛесЕГАИС, которые пока реализуются в пилотном режиме. Сложности есть?

— Наша древесина и так проходит несколько систем учета, так что по-прежнему считаю, ЛесЕГАИС — это излишняя стадия контроля. Но мы, разумеется, готовы к полноценной работе в системе, обучили специалистов, закупили технику и ПО.

Куда больше нас волнует ситуация с поставками продукции на зарубежные рынки, в частности с березовыми балансами. Сейчас есть разграничения по диаметру балансов, лесопромышленники уже не раз обращались с предложениями ввести единую пошлину на весь березовый баланс независимо от диаметра, государство от этого не потеряло бы в деньгах, но это намного упростило бы работу.

Приведу красноречивый пример. Наше судно шло в Швецию. На таможне на палубе обнаружили березовые балансы меньшего диаметра, чем заявлено в документах. Судно остановили на полный досмотр, заставив произвести его полную разгрузку для измерения диаметров бревен. На минуточку, на судне порядка 35-36 тысяч бревен! Звоню в Северо-Западное таможенное управление. Поясняю, что у нас просто нет технической возможности разгрузить судно. К тому же совершенно не уверен, что таможенники готовы целый месяц заниматься обмером 36 тысяч бревен. Да и мы из-за простоя потеряли бы большие деньги — порядка 2000 евро каждые сутки. Отвечают, пишите бумагу, что нет технической возможности для разгрузки, но судно всё равно не выпустим, и делайте с ним что хотите. Мы развернули сухогруз и перенаправили древесину на внутренний рынок. Такие моменты очень мешают работать и не имеют смысла, по большому счету. Ведь вся балансовая древесина за границей пойдет на щепу в один котел на ЦБК, и неважно, какой у нее диаметр. Но стоит отметить, что вроде дело сдвинулось и рассматривается вопрос о введении единой пошлины. Если это произойдет, то будет снят, по сути, дополнительный технологический барьер, который снижает производительность лесного бизнеса. Оператору на делянке не придется сортировать бревна по диаметрам, тратить на это усилия и время. И это один из технологических барьеров для поступательного развития отрасли. Есть и другие. К примеру, те же защитные леса вдоль рек, болот, озер. Там разрешены только санитарные рубки. Считаю, это неправильно, сухостой никому не нужен. Уверен, что в таких лесах необходимо проводить не санитарные, а выборочные рубки.

В этом году столкнулись и еще с одной проблемой — малонарушенные лесные территории (МЛТ). По данным космоснимков, Фонд дикой природы посчитал, что порядка 29 тысяч га в Бабаевском районе попадают под эту категорию, а соответственно, вести заготовку на ней нельзя, 9 тысяч га из них приходились на лесфонд Бабаевского леспромхоза. Холдинг мог потерять 40 тысяч кубометров расчетной лесосеки. Мы как экологически ответственная компания, работающая по стандартам FSC, согласны, что нужно охранять такие территории, но в данном случае мы точно знаем, что указанные участки уже осваивались леспромхозом в прошлом веке, а соответственно, никак не могут считаться малонарушенными — там велась активная хозяйственная деятельность. Мы как заинтересованная сторона не готовы признать этот лес малонарушенным.

В итоге мы потеряли полгода, пытаясь доказать, что указанные участки не относятся к МЛТ. В октябре в Бабаевский район приехала экспертная комиссия от этой организации. Маршруты они выбирали сами, мы показали всё, что они хотели видеть, свозили в лес, туда, куда эксперты показали пальцем на карте. Результат — комиссия признала, что заготовка на этих лесных участках велась в 30–50-х годах прошлого века, то есть о чем мы и говорили. И эти леса никак не могут попадать под категорию малонарушенных. Сейчас ждем технический совет, чтобы довести дело до конца и получить возможность работать на этой территории. Да, это рабочие моменты, но я не понимаю, как можно делать такие выводы по космоснимкам? Там же ничего не видно, нужен более основательный подход в принятии таких решений.

— Валерий Николаевич, сейчас много говорят про интенсивную модель лесопользования. Как идет её освоение в «Череповецлесе»?

— В Бабаевском леспромхозе мы создали учебный производственный полигон по интенсивному лесопользованию. Заложили там определенные рубки, отчитываемся перед профильным департаментов правительства области. На региональном уровне «Череповецлес» находит понимание. Необходимо постепенно двигаться к интенсивному лесопользованию, менять законодательство, устаревшие нормативы. Интенсивное использование лесов предполагает, что во время произрастания елки нужно заходить в ельник несколько раз, что позволит вместо 250–300 кубов с гектара заготовить, например, 600. Скандинавы так и делают, берут с гектара до 600 кубических метров древесины абсолютно без ущерба для природы. Нам есть чему поучиться. Всей лесной отрасли совместными усилиями нужно двигаться в этом направлении.