Как происходит адаптация крупного капитала к новой реальности, как перестраиваются производственные и бизнес-процессы в АО ЛХК «Череповецлес», «Русскому Северу» рассказал генеральный директор компании Владислав Мишанин.
— Владислав Михайлович, вы возглавили «Череповецлес» относительно недавно. Расскажите немного о себе, о том, как вы пришли в один из ведущих лесных холдингов региона.
— Родился я в г. Арзамасе Горьковской области. Когда мне было 2,5 года, мы с родителями переехали в Вологду, там окончил школу, получил два высших образования — педагогическое и экономическое. В 90-е годы работал в городской и областной администрациях. Потом ушел в частный бизнес, в банковскую сферу.
Когда произошел кризис 1998 года, меня направили руководителем дополнительного офиса кредитного учреждения в Белозерске. Оттуда переехал в Санкт-Петербург для работы в одной из лесных компаний. Правда, там задержался всего лишь на год, мне поступило очень интересное предложение от Международного лесного альянса, где прошел путь от должности начальника отдела логистики до директора по логистике, вошел в совет директоров. Был генеральным директором юридического лица в России. Там и работал до 2022 года.
А в декабре прошлого года во время выставки «Российский лес» я получил предложение от управляющей компании «Череповецлес». В конце 2021-го еще ничего не предвещало тех трудностей, с которыми вся лесная отрасль столкнется после февральских событий. Разумеется, взял немного времени, чтобы обдумать столь ответственный карьерный шаг. А в начале января, взвесив все за и против, ответил согласием.
— Что стало для вас ключевым фактором в принятии этого решения?
— 20 с лишним лет на одном месте — это очень большой срок, и я поймал себя на мысли, что работа постепенно начала превращаться в рутину, тем более что за эти годы все бизнес-процессы были максимально эффективно отлажены. Понял, что мне просто необходим новый вызов, выход из зоны комфорта, в которой находился. Захотелось что-то изменить в своей жизни.
С деятельностью холдинга я был хорошо знаком по прошлому месту работы — у нас были долгосрочные контракты по поставкам древесины, и я знал «Череповецлес» как серьезного делового партнера и надежного поставщика, всегда выполняющего все свои обязательства.
— Вы пришли на смену Валерию Писареву, успешно возглавлявшему «Череповецлес» долгие годы. Чувствовали ответственность?
— Конечно чувствовал. Задумывался, подхожу ли я на должность генерального директора столь крупной и важной для экономики региона компании. Я с глубоким уважением отношусь к Валерию Николаевичу, мы давно знакомы, общались с ним по деятельности Экспертного совета по вопросам лесного комплекса и деревообрабатывающей промышленности при Госдуме, вместе готовили материалы по ЛесЕГАИС и другим знаковым изменениям лесной отрасли. Он проделал колоссальную работу для компании и достиг серьезных успехов в развитии холдинга. Сейчас Валерий Николаевич возглавляет работу в Компании по связям с органами власти и общественными организациями.
— Это был для акционеров плановый ход или больше спонтанное решение?
— Абсолютно точно — плановое решение. Дело в том, что в последнее время компания уже начала меняться. И это нормально, ведь кто не готов к изменениям, тот не имеет в бизнесе будущего.
А после 24 февраля мир стал другим. Поэтому пришлось серьезно корректировать стратегию развития холдинга. Как сейчас модно говорить, мы сверили часы. Важно понимать, что мир уже точно не станет прежним, поэтому нам всем придется перестраиваться, адаптироваться к новым условиям. Совершенно точно выживут и продолжат развиваться только те компании, которые к этому готовы как организационно, так и ментально.
Время не ждет
— Какие изменения в первую очередь диктует время?
— Сейчас мы говорим о более глубокой интеграции всех леспромхозов в холдинговую систему. Это необходимо для того, чтобы эффективней работать над снижением себестоимости продукции. Добиться этого можно при условии улучшения структуры затрат, которое достигается лишь применением лучших практик всех входящих в нашу структуру леспромхозов.
Время диктует и провести централизацию части функций. Например, финансовых, юридических, кадровых вопросов. Также правильно снять с наших подразделений заботу о планировании, продажах, логистике и тому подобное. Уход вспомогательных функций из сферы ведения леспромхозов позволит им полностью сконцентрироваться на производстве, а значит, добиться в этом направлении еще больших успехов.
— По сути, перед вами поставлена задача построить вертикально интегрированную структуру?
— И структуру, и единую команду. Такая масштабная задача ведет нас к изменению построения всей стратегии и тактики развития предприятия. Так, в августе прошла трехдневная стратегическая сессия, в которой приняли участие директора леспромхозов, лесозаводов, руководители и эксперты по направлениям. В ходе стратегической сессии выработаны основные цели, задачи, ценности, миссия компании, а также стратегические направления развития холдинга. Разработана дорожная карта изменений, которые необходимы для дальнейшего роста и процветания «Череповецлеса». Подобные мероприятия очень важны в нашем меняющемся, волатильном мире, в котором мы теперь живем. Они сплачивают коллектив, люди начинают чувствовать себя единой командой, загораются общими ценностями, понимают, что от конкретных действий каждого зависит успех всего холдинга.
— Про ротацию кадров. Ждать ли кадровую революцию в «Череповецлесе»?
— Этого точно не будет. Мы практически весь топ-менеджмент на местах сохранили. Единственная замена — в Бабаевском ЛПХ, где с директором не был продлен контракт. Теперь данное предприятие возглавляет Денис Пузенков, который в свое время и начинал свою карьеру в этом леспромхозе, знает особенности компании, коллектив. В последние годы он являлся генеральным директором АО «Белозерский ЛПХ» и добился хороших результатов. Теперь перед ним стоит задача провести качественную работу в Бабаеве.
Есть в команде и новички. Так, предприятие «Белозерский ЛПХ» возглавил Александр Литвинов — человек с огромным опытом работы во многих направлениях: лесозаготовке, логистике, терминальной работе, охране труда и пр. Это новый специалист, который должен поддержать изменения, происходящие в ГК «Череповецлес».
В основном на руководящих позициях в холдинге работают люди, которые прошли все ступени карьерного роста. Они знают историю родного предприятия, досконально представляют весь производственный процесс. Мы всегда делали ставку на проверенные собственные кадры и продолжим это делать.
Также не планируем сокращать рабочие места или заниматься объединением юридических лиц. В частности, ходят слухи про объединение наших активов в Белозерске. Могу заверить, такой задачи не стоит! А вот плановую ротацию, когда успешные руководители ведут то или иное направление не только на своем предприятии, но и ряде других, обязательно продолжим. Она уже дает отличные результаты.
Новые активы
— Вы на новом посту уже полгода. Что сделано за эти шесть месяцев?
— Главная наша заслуга за последние полгода, пожалуй, заключается в том, что удалось сохранить коллектив, не допустить массового сокращения персонала. Скажу больше, мы даже создали новые рабочие места. Дело в том, что «Череповецлес» летом приобрел новый актив — финскую компанию «Коскисилва» в Шексне. Финский собственник был вынужден уйти с российского рынка, а мы оказались немного расторопней других, «подхватив» интересный актив.
В Шексне работало небольшое лесопильное производство, есть расчетная лесосека на 14 тысяч кубометров, расположенная в Грязовецком районе. Владельцы долгие годы планировали на этой территории построить фанерный комбинат, но так и не нашли надежного партнера для осуществления этой задумки. Основную часть коллектива «Коскисилва» мы сохранили.
— Какие планы на новые производственные мощности?
— Планируем их расширять. Используем новый актив для улучшения своих логистических и производственных возможностей. Площадка расположена в очень удобном месте — там и водные пути, и железная дорога, и автотрасса рядом. Это скажется на себестоимости нашей логистики, удобстве отгрузки и доставки продукции заказчикам.
В планах перейти на более глубокую переработку древесины, в том числе лиственной. Причем планируем развивать площадку, не применяя механизм господдержки приоритетных инвестпроектов. В Шексне созданы все условия, чтобы развивать предприятие без каких-либо крупных дополнительных инвестиций, затрагивающих логистическую составляющую.
— Можно ли ждать от «Череповецлеса» новых инвестиций в производственные мощности на Вологодчине или за ее пределами?
— Мы всё время смотрим на рынок, ищем интересные нам предложения и возможности. Присматривались и к активам уходящих из России иностранных компаний, но пока остановились только на предприятии в Шексне. В ближайшее время не планируем выходить на пределы нашей области. «Череповецлес» ассоциирует себя именно с родным регионом, поэтому хочет усиливать свои позиции именно на Вологодчине. Конечно, мы давно стали международной компанией в плане торговых отношений, работая с партнёрами по всему миру. Но если говорить о территориальном расположении наших предприятий, то на сегодняшний день это исключительно Вологодская область. Пока так всё и останется.
— В нынешних условиях для большинства лесопромышленных компаний на Северо-Западе важнейшим вопросом становится реализация лиственных пород древесины. Большой объем березовых балансов, осины шел в Европу — в Финляндию и Швецию. После того как границы стали закрыты, этот объем стал не востребован. Какова ситуация с «листвой» у «Череповецлеса»?
— Дело в том, что в России производится намного больше лиственной древесины, чем существует перерабатывающих мощностей. Чтобы стать независимыми от рынка, от сторонних покупателей, мы рассматриваем различные проекты по переработке древесины лиственных пород. Готового решения, не буду скрывать, пока нет, но мы занимаемся исследовательской работой. У нас для глубокой переработки есть все возможности: финансы, компетенции, человеческий капитал. Уверен, это будет что-то новое, то, что холдинг до сегодняшнего дня не производил.
Но, скажу, и в своих традиционных нишах мы также стараемся увеличивать глубину переработки, в том числе и пиломатериалов. Варианты увеличения добавленной стоимости продукции точно есть. Это становится всё более важным при дорожающей стоимости доставки грузов. Это экономическая аксиома: чем более дорогая продукция, тем рентабельнее ее перевозить.
Мы рассматриваем все варианты сбыта: и наших российских партнеров, рынок дружественных стран и стран ближнего зарубежья. Если говорить о продуктах переработки балансовой древесины, то мы уделяем огромное внимание именно отечественному рынку. Ведем активное сотрудничество с Азией, странами Северной Африки, арабскими государствами. Проблема в быстром переходе на новые рынки заключается в очень высокой конкуренции на этом направлении, в дорогой логистике, в отсутствии единой контейнерной компании в России, которая могла бы организовать подобные перевозки.
— Какова доля лиственной древесины в лесосеке «Череповецлеса»? Вопрос с ее освоением становится всё более острым?
— У нас порядка 40 % — хвоя, остальное — листва. Есть вопрос по освоению лесосеки. Государство идет лесозаготовителям на помощь, разрешив оставлять лиственную древесину на делянках и в этом, и в следующем году. Понятно, что потом мы будем должны вернуться на эти участки, чтобы сохранившийся объем заготовить.
Если в предыдущие годы мы старались максимально освоить весь свой лесной фонд, потому что древесина высоко востребована на рынке, то теперь скорректировали свои планы в зависимости от имеющейся корзины контрактов. Как итог сократили горизонт планирования. Раньше продажи были расписаны на год вперед с квартальной или ежемесячной корректировкой. Сейчас планируем только на месяц. Лесозаготовку — на два-три месяца вперед.
Не ставим на паузу
— Некоторые лесные компании были вынуждены останавливать производство из-за ситуации на рынке. Вам удалось избежать подобной неприятной для любого бизнеса практики?
— Летом были плановые остановки производств для технического ремонта оборудования. Подчеркну, это были именно плановые ремонты. Они позволили нам запустить оба лесопильных завода с начала августа на полную мощность. На конец августа объемы производства ни на один кубический метр не снижены по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Но ситуация всё равно тяжелая — реализация пиломатериалов затруднена, потому что основной объем шел на Европу, а теперь границы закрыты. На складах есть небольшие остатки. Но ситуация под контролем, затоваренности и порчи продукции мы не допустим. Сейчас эти кубометры перенаправляем на другие рынки. Начали продажу небольших партий лесоматериалов местному населению по рыночным ценам. В общем, меняемся, адаптируемся.
Конечно, рентабельность снижается. Маржинальность на внутреннем рынке минимальная. Нельзя сравнивать цены в России с тем, что готовы были платить европейские потребители. Очень сложно конкурировать с европейцами, так как у них более привлекательная логистика. Европейцы тоже устремились в Азию и Африку. Им, как и нам, некуда деваться. В той же Скандинавии немаленькие перерабатывающие мощности, а покупательская способность на континенте не растет. Приходится двигаться на другие рынки.
— Изменится ли ситуация в ближайшей перспективе? Каковы ваши прогнозы?
— Мы точно не прогнозируем повышения цен в сегменте пиломатериалов и какого-то быстрого улучшения ситуации на рынках. Стоимость древесины по-прежнему привязана к доллару и евро, поэтому укрепление рубля, которое фиксировалось в последнее время, не всегда работает на пользу нам, экспортерам. Думаю, как минимум до конца 2022 года ситуация на рынках не улучшится.
— Еще одна проблема, с которой сталкивается лесной бизнес: куда продавать пеллеты? Топливные гранулы шли в основном на экспорт, в ту же Европу.
— Основной объем продукции шел за рубеж. Перестроиться сейчас мгновенно просто невозможно. Нужно стимулировать внутреннее потребление. Чтобы переоснастить наших потенциальных клиентов внутри России, нужны колоссальные инвестиции. Переход с угля на пеллеты — удовольствие недешевое. Здесь потребуется поддержка государства. Речь идет о субсидиях, которые могли бы получать или производители, или конечные потребители. Но пока, к сожалению, каких-то решений на федеральном уровне нет.
Подставит ли государство плечо?
— Какова ситуация с инвестиционным проектом в Бабаевском леспромхозе?
— Проект полным ходом реализовывался до февральских событий. Была подготовлена площадка под строительство лесопильного завода. Мы планировали ввезти импортное оборудование. Почему импортное? Потому что именно оно соответствовало тем задачам, которые ставились перед новым производством. Сейчас ищем аналоги этого оборудования, но пока готовых решений нет. Необходимо выходить на уровень как минимум Правительства РФ, чтобы решить вопрос с продлением сроков реализации приоритетных проектов в области освоения лесов. Это обязательно нужно делать, так как весь лесной комплекс не может сейчас реализовать в установленные временные рамки собственные инвестпроекты. Разумеется, мы от своих обязательств не отказываемся, всё построим, но для этого нужно время. Важно понимать, что это проект на перспективу. Да и вряд ли сейчас рынок готов забрать весь тот объем пиломатериалов, который даст новый завод.
— Из-за ухода с российского рынка зарубежных производителей техники предприятия лесной отрасли столкнулись с невозможностью купить новые харвестеры, форвардеры, лесовозы. Пришлось ли холдингу корректировать программу своего технического перевооружения?
— У нас был серьезный план капитальных вложений на 2022 год, который предусматривал в том числе и закупку новой лесозаготовительной техники. Но по большей части он не был исполнен, так как из страны ушли наши основные партнеры John Deere и Ponsse. Те единичные лесозаготовительные комплексы, которые остались на рынке, продаются сейчас по спекулятивной цене. Техника с огромной выработкой мото-часов с оставшимся ресурсом порядка 50 % сейчас стоит дороже, чем в прошлом году обошлась бы нам новая. Это экономически неоправданные вложения. Мы в этих играх не участвуем! К сожалению, аналоги не могут в полном объеме заменить технику компаний, которые ушли из России. Как и все коллеги, надеемся на развитие параллельного импорта и отечественного машиностроения.
Конечно, теперь мы еще бережливее относимся к технике. Но, признаюсь, расходы по ее содержанию растут. Мы берем лучшие практики служб главного механика, стараясь внедрять их во всех леспромхозах. Наша задача — снизить инвестиции в сервисное обслуживание, сократить расходы. Но так как мы снижаем лесозаготовку, то и техника работает не на 100 %. Это тоже позволит продлить ей жизнь и выиграть время.
В следующем году всё будет зависеть от тех планов по заготовке, которые мы перед собой поставим. А это в свою очередь будет зависеть от ситуации на рынках сбыта.
— Планируете ли вы развивать в новых условиях собственную ремонтную базу?
— У нас есть ремонтные мастерские в каждом леспромхозе. Они самодостаточны, штат укомплектован. Стараемся делать акцент именно на собственном обслуживании, а не на проведении сервисного. Дело в том, что сервисники меняют узлами, агрегатами — для них это экономически выгодней. Нам же интересней отремонтировать конкретную деталь, продлить срок ее службы. Если это можно сделать своими руками, то просто замечательно. А зачастую это возможно: у наших специалистов есть все необходимые компетенции, самое современное ремонтное оборудование.
Мы производим ротацию механиков между леспромхозами, обмениваемся лучшими практиками, опытом, укрепляя тем самым те подразделения, которые в этом нуждаются.
— Какие шаги от государства для поддержки лесной отрасли были бы сейчас особенно необходимы?
— Должны быть приняты меры по поддержке и развитию биоэнергетики, чтобы в России наконец-то появился конкурентоспособный рынок для тех же топливных гранул брикетов. Необходимо вводить субсидирование перевозок пиломатериалов — хотелось бы выйти на уровень в 50 %.
Обсуждается вопрос оплаты лесфонда по факту лесозаготовки для арендаторов лесных участков. Слабые рынки по балансовой древесине и пиломатериалам не дадут возможность бизнесу в ближайшее время полностью осваивать расчетную лесосеку. При этом платить предприятия будут вынуждены за весь объем. Это, считаю, неправильно.
Сейчас, как мы уже говорили, заготовителям дали возможность не рубить два года лиственные породы. Но наступит 2024 год, и даже если предположить, что ситуация максимально выправится, то рентабельность заготовки уже будет совершенно другой. Возможно, стоит сделать эту норму бессрочной.
Все эти решения были бы важны не только «Череповецлесу», но и другим лесным компаниям страны.
А вообще, как станет развиваться ситуация дальше в лесной отрасли, прогнозировать сейчас трудно. Всё будет зависеть от внешнеполитических и экономических решений. Но нам нужно быть лучше других, работать эффективней конкурентов. «Череповецлес» переживает уже не первый кризис. Никакого сокращения персонала, бизнеса, тем более его продажи, не будет. Могу со всей ответственностью заявить: мы намерены сохранить компанию, продолжать двигаться вперед и развиваться. Уверен, у нас всё для этого есть!
